Предпринимателям и НКО нужно искать общие бизнес-модели

Сергей Бочаров, руководитель представительства Агентства стратегических инициатив по продвижению новых проектов (АСИ) в Приволжском федеральном округе, рассказал, что социальное предпринимательство в России может быть успешным, что у него есть исторические корни, и что господдержка в этом направлении поможет социальным предпринимателям встать на ноги. 

— Сергей Владимирович, вы более десяти лет реализуете общественные проекты. На ваших глазах происходит развитие предпринимательства в социальной сфере. Что оно сейчас собой представляет?

— В социальном предпринимательстве выделяется два потока. Первый — это бизнес, имеющий ярко выраженный социальный эффект. Его конечная цель не только и не столько прибыль, а скорее решение проблемы, с которой сталкиваются жители города или села. Второй, очень мощный, поток состоит из социально ориентированных некоммерческих организаций. Как правило, они живут на гранты и пожертвования.

Более устойчивой будет та организация, которая и получает бюджетные средства, взаимодействуя с министерствами и ведомствами, и зарабатывает деньги, развивая традиционный бизнес. Я думаю, что за этим будущее. Для бизнеса это интересно тем, что он все равно получит какие-то доходы. Для НКО — тем, что если у государства закончатся деньги на гранты, как это иногда бывает, то ей не нужно будет распускать штат, она усилит им свое бизнес-направление.

— В США количество социальных предприятий достигает 140 тысяч, в России же примерно 5 тысяч. В чем причина такой недоразвитости и на что нам надеяться?

— Мы когда-то тоже умели заниматься социальным предпринимательством, но в советское время разучились. Для меня показателен пример Иоанна Кронштадтского, который организовывал дома трудолюбия. Это же было, по сути, социальным предпринимательством. Он запустил механизм помощи потерявшимся в жизни людям, и, получив работу по силам, обучившись ремеслу, они начинали верить в себя. Привлекались средства благотворителей, чтобы построить здание, бесплатно лечить, учить, давать приют на ночь, платить пособия тем, кто не может работать. Бесплатными были детсад, воскресная школа, у трудолюбцев была возможность получить начальное образование. Но спасал людей труд, результаты которого продавались в лавках и на рынках, где пользовалась устойчивым спросом продукция из мастерских домов трудолюбия. К концу XIX века в Российской империи действовали более ста домов, которые объединял главный принцип: нуждающиеся могли получить работу для того, чтобы на заработанные средства обеспечить себя всем необходимым. Это очень хороший пример. Как бы нам его воспроизвести через сто лет?!

— Почему социальное предпринимательство все еще не работает в полную силу, ведь разговоры о нем ведутся с 2012 года, если не раньше?

— Нужно больше времени, потому что это совсем новая для России модель. Пока еще выпущено недостаточное количество нормативных актов. Общество привыкло получать подобные услуги бесплатно, и не от некоммерческих организаций или бизнеса, а от государства. Не готова и власть. Так, не совсем понятно, каков механизм передачи бюджетных денег некоммерческим организациям. Бизнес тоже не очень понимает, как этим заниматься, опасается убытков. Много вопросов и проблем.

Не стоит забывать, что предприниматели в XX веке были уничтожены как класс. В последние 20 лет он снова начал возрождаться, но пока он еще слишком маленький, те, кто прошел 90-е годы, в основном ориентированы на выживание, а не на помощь обществу. Люди только-только начинают поворачиваться к социальному предпринимательству. Надежда на тех, кто вырос в новой России, тех, кто считает, что зарабатывать, в том числе на предоставлении общественно полезных услуг, — это не рвачество, не спекуляция, а нормальная практика. Из людей нового поколения получатся хорошие социальные предприниматели.

— В чем секрет успеха в этом виде бизнеса, если его можно так назвать?

— Нужно предоставить людям то, за что они захотят заплатить. Приведу в пример некоммерческий фестиваль «Четыре стихии» в Нижегородской области. Гость приезжает на три дня, платит тысячу рублей, получает палатку, питание, посещает концерты, мастер-классы, многое другое. Шесть лет фестиваль самоокупается, на него приезжает до 5 тысяч человек со всего мира. Другой пример — центры профоориентации. У родителей есть заинтересованность в том, чтобы их дети получили профессиональное образование, они готовы ежемесячно платить какую-то сумму. Если предприниматель предложит оптимальную модель, которая всех устроит, то у него сразу найдется и инвестор, и потребитель. Нужно давать людям то, что им нужно, и следить, чтобы твоя компания была на плаву.

— На какую помощь государства может рассчитывать социальный предприниматель?

— В Госдуме рассматривается законопроект о социальном предпринимательстве. Им предлагаются такие меры государственной поддержки, как льготная аренда, содействие заключению договоров коммерческой концессии, создание ресурсных центров, которые будут помогать с сопровождением проектов, организация программ обучения, доступ к банкам франшиз. Социальные предприниматели смогут арендовать государственное и муниципальное имущество без конкурсов. Самое главное, что теперь статус социального предпринимательства закреплен законодательно и оно отделено от понятий «социальные услуги», «социально ориентированная деятельность», «соцсфера».

Много вопросов затронуто и решено в этом законопроекте, хотя, может быть, недостаточно описаны меры поддержки, дан неполный перечень сфер деятельности. Но закон проходит общественную экспертизу, и я думаю, что сотни экспертов со всей страны скажут свое слово и он будет еще улучшен.

— Какая господдержка есть у НКО и меняется ли законодательство, касающееся общественных организаций?

— На федеральном уровне НКО могут получить президентский грант, также есть региональные и муниципальные грантовые конкурсы. Год назад был принят федеральный закон, помогающий устанавливать статус организации — исполнителя общественно полезных услуг (Федеральный закон № 287-ФЗ от 3 июля 2016 г. «О внесении изменений в ФЗ «О некоммерческих организациях». — Прим. ред.). Формируется реестр исполнителей общественно полезных услуг, постановлением правительства были утверждены приоритетные направления деятельности социально ориентированных НКО, подписан президентский указ № 398, на основании которого правительство разработало перечень общественно полезных услуг и критерии оценки их качества. Минюст начал вести реестр НКО — исполнителей общественно полезных услуг, включенные в него некоммерческие организации могут рассчитывать на субсидии от государства. Ждем, что им будет передаваться до 10% средств региональных и муниципальных социальных программ. Это должно произойти поэтапно до 2018 года, и мы только в начале пути.

— Не получится ли так, что вслед за ростом объемов господдержки вырастет количество псевдо-НКО?

— Да, такая опасность есть. Но для того, чтобы ее устранить, существует общественный контроль. К тому же эта сфера достаточно публична. На виду будут находиться те НКО, которые войдут в реестр. Он будет обновляться каждый год, и если люди пожалуются на то, что компания предоставила некачественные услуги, то в следующем году она в реестр не войдет.

— Значит, вы оптимист?

— А как жить еще? России нужно немного оптимизма. Знаете, бывает, девушка думает, что она дурнушка, а на самом деле — красавица. Когда у нее появляется немного уверенности в себе, она становится лучше всех. Сказка «Золушка»  как раз об этом. В России очень талантливые люди. И именно они наше богатство, а не нефть. Кто такой социальный предприниматель? Прежде всего, это лидер. Человек жесткий и сложный. Другой просто не выживает на этом рынке. Но если он все выдержал и смог организовать что-то стоящее, то это потрясающе.

Нужно применять устойчивые модели и устранять иждивенческие настроения.  Мы делаем ставку на сильных, которые способны помогать слабым.

Источник: Cвое дело